В фильме впервые в полнометражном кино были использованы обработанные компьютером изображения — фрагменты, изображающие тепловидение Стрелка в низком разрешении. Съёмочная группа назвала этот эффект «gunslinger POV» (вид от первого лица Стрелка). Изначально запрос на генерацию такого киноматериала Крайтон направил в исследовательскую лабораторию НАСА. По предварительным оценкам, производство 2-минутного фрагмента заняло бы 9 месяцев и обошлось бы в 200 тыс. долларов, что было крайне дорого и не вписывалось в бюджет картины. Крайтон обратился со своим запросом к Джону Уитни (старшему), аниматору и пионеру компьютерной мультипликации, с 60-х годов производившему анимационные материалы для телевидения и рекламных компаний. Уитни познакомил Крайтона со своим сыном, Джоном Уитни-младшим, который пообещал выполнить задачу быстрее и значительно дешевле. Уитни-младший разработал процесс, при котором отснятый киноматериал «видения» Стрелка был покадрово оцифрован и программно разбит на блоки, после чего снова переведён покадрово на 70-мм киноплёнку. В своей работе Уитни-младший использовал компьютерную базу компании Information International, Inc., для которой этот проект стал одним из первых заказов на компьютерную визуализацию. Уитни-младший работал над проектом по ночам, итоговый просчет 10-секундного эпизода потребовал 8 часов машинного времени.

Робот-Стрелок в исполнении Юла Бриннера был намеренно сделан копией Криса Адамса, персонажа Бриннера из фильма «Великолепная семёрка», и носил тот же самый костюм.

Сценарий фильма Крайтон написал в августе 1972 года. Он был предложен на рассмотрения основным киностудиям, но заинтересовал только Дениела Мельника, продюсера Metro-Goldwyn-Mayer, находившейся в тот период в бедственном положении. Как рассказывал Крайтон в интервью, MGM помимо финансовых трудностей испытывала также сложности в работе с персоналом и была далеко не на лучшем счету у фильммейкеров: многие режиссёры и сценаристы жаловались на жёсткое давление со стороны руководства, вмешательства в съёмочный процесс, сценарные правки и прочее, однако Мельник пообещал Крайтону, что тот не столкнётся с подобным обращением, и обещание своё он выполнил «в основном».

Руководство MGM затянуло процесс принятия сценария ленты и утвердило его лишь за два дня до начала съёмок. При этом Крайтон не был допущен к кастингу актёрского состава. Изначально картине был выделен бюджет в 1 млн. долларов, однако позже он был увеличен еще на 250 тыс. Со слов Крайтона, 250 тыс. составили выплаты гонораров актёрскому составу, 400 тыс. были потрачены на зарплату съёмочной группе и персоналу, оставшаяся сумма ушла на технические расходы, декорации, реквизит.

Весь съёмочный цикл занял 30 дней. Крайтон экономно подходил к вопросам расхода киноплёнки и организации времени, поэтому материал снимался в основном с первого дубля. Несмотря на это, некоторые сцены были вырезаны из финальной версии картины.

Ограниченный бюджет заставлял съёмочную группу экономить везде, где этого можно было добиться. Учитывая, что на декорации из бюджета в итоге было потрачено всего 75 тыс. долларов, большинство их было задействовано более чем в одной сцене. Так, средневековая лестница была в единственном экземпляре, и Крайтон снял её трижды в трёх разных сценах. Подземный коридор был снят в девяти разных сценах с шестью вариантами освещения, он же использовался как декорация для помещения, в котором техники «Делос» восстанавливали повреждённых андроидов.

Для салона пассажирского судна, доставившего посетителей в парк в начале фильма, был построен только правый борт фюзеляжа с окнами и креслами. Кадры с пассажирами, расположенными у левого борта, были отсняты в тех же декорациях и «отзеркалены» при монтаже, что создавало впечатление полноценного салона.

Крайтон хотел добиться от андроидов в определённых сценах подчеркнутой зловещности. После множества экспериментов, добиться нужного эффекта помогли зеркальные контактные линзы 80-процентной непрозрачности: они позволяли с помощью освещения придать взгляду андроида нереальность, в то время как актёр мог сквозь них видеть партнёров и перемещаться по площадке.

На 2-й неделе съёмок горящий пыж из холостого патрона попал Бриннеру в глаз и поцарапал роговицу, из-за чего съёмки сцен с его участием пришлось на некоторое время отложить. Серьёзного ущерба здоровью актёра нанесено не было, однако он не мог носить серебристые контактные линзы (придававшие его персонажу дополнительный зловещий вид): повреждённый глаз быстро краснел и начинал слезиться.

В последний съёмочный день, во время съёмки эпизода с гремучей змеёй, Джеймс Бролин был действительно укушен. Сцена снималась в обратном порядке: к руке актёра цеплялась змея, затем её отцепляли, и отснятый материал при монтаже пускали с обратной скоростью, создавая видимость, будто змея вцепилась в руку. Чтобы предохранить актёра от укуса, под рубашку ему на предплечье была надета кожаная защита с толстой подкладкой. Тем не менее, во время съёмки сцены Бролин неожиданно для всех закричал от боли: в то время как верхние зубы змеи впивались в кожу защитного щитка, она сомкнула челюсти и нижние зубы вошли в руку актёра. Несмотря на то, что задействованная на съёмках змея не была предварительно «подоена», как обычно делают при киносъёмках, яд не попал в кровь Бролина и тот не испытал никаких побочных эффектов.

Эффект растворяющегося лица Стрелка после того, как Питер плеснул в него кислотой, был достигнут с помощью наложенной на лицо Бриннера смеси из театрального грима и «Алка-Зельтцера». Дым подавался через несколько пластиковых трубок, приклеенных к лицу актёра и замаскированных гримом. Дым был настолько едким, что актёру пришлось для съёмки сцены задержать дыхание, иначе он задыхался. В день съёмок, по воспоминаниям Крайтона, Бриннер испытывал боли в желудке и принял «Алка-Зельтцер», из-за чего кто-то пошутил, что теперь тот как внутри Бриннера, так и снаружи.